ДЕНЬ ДАЧНИКА и ПРАЗДНИК ВСЕЙ ЗЕМЛИ!

🌞🌻☀️🌄🏡23 июля😊👍🌻🎂✨🎂✨
ДЕНЬ ДАЧНИКА И ПРАЗДНИК ВСЕЙ ЗЕМЛИ!
— Но почему благодаря дачникам и именно России? Почему? Какая взаимосвязь здесь? — Понимаешь, Владимир, Земля хоть и большая, но Она очень, очень чувствительная. Вот ты тоже большой по сравнению с комариком, а сядет комарик на тебя, и ты чувствуешь его прикосновение. И Земля всё чувствует. Когда в бетон и асфальт Её закатывают, когда вырубают и жгут растущие на Ней леса, когда ковыряют недра Её и сыплют в Неё порошок, называемый удобрениями. Ей больно бывает. Но Она всё равно любит людей, как мать любит детей своих. И старается Земля забрать в недра свои злобу людскую, и только когда не хватает сил у Неё сдерживать, прорывается злоба вулканами и землетрясениями. Земле помогать нужно. Силы Ей придаёт ласка и бережное обращение. Земля большая, но самая чувствительная. И чувствует Она, когда к Ней с лаской прикасается хотя бы одна человеческая рука. О, как чувствует и ждёт Она этого прикосновения! В России некоторое время Землю считали достоянием всех и ничьим конкретно. Люди не воспринимали Её как свою. Потом произошли перемены в России. Стали людям давать маленькие участки Земли под дачи. Не случайно произошло так, что эти участочки очень, очень маленькими были и невозможно на них механизмы всякие применять. Но истосковавшиеся по Земле россияне с радостью ­брали их. И бедные брали, и богатые. ­Потому что ничто не может разорвать связь человеческую с Землёй! Получив свои маленькие участочки, люди почувствовали интуитивно… И миллионы пар рук человеческих с любовью прикоснулись к Земле. Именно руками своими, не механизмами, люди трогали ласково Землю на своих маленьких участочках. И Она чувствовала. Чувствовала прикосновение каждой руки в отдельности. И нашла в себе силы Земля, чтобы ещё продержаться. — Так что же получается? Каждому дачнику памятник ставить нужно, как спасителю планеты? — Да, Владимир, они спасители. — Но памятников столько не сделать. Лучше для них учредить праздник всеобщий, ну выходной или два выходных, “День дачника” или “День Земли” назвать в календаре. — Ой! Праздник! — всплеснула руками Анастасия.— Как здорово ты придумал. Праздник! Обязательно нужен весёлый и радостный праздник. — Вот ты и посвети своим Лучиком по правительству нашему, да по депутатам Государственной Думы, пусть они закон такой издадут. — Я не смогу пробиться к ним. Они в суете повседневной. Им решений много принимать приходится, думать совсем некогда. Да и смысла особого не имеет осознанность их повышать. Тяжело им будет осознавать, видеть полную реальность. Решения более верные, чем сейчас принимаются, им не позволят принять. — Кто же правительству, президенту может не позволить? — Вы. Массы. Большинство. Непопулярными мерами назовёте правильные решения. — Да, правильно говоришь. У нас демократия. Наиболее важные решения принимаются большинством. Большинство всегда право. — Наибольшей осознанности всегда достигали сначала единицы, Владимир, а большинство лишь через некоторое время постигало её. — Если так, зачем тогда демократия, референдумы? — Они нужны как амортизаторы, чтобы резких толчков не было. Когда амортизаторы не срабатывают, происходит революция. Период революции всегда тяжёл для большинства. — Но праздник дачников — не революция, что в этом плохого? — Праздник такой, это хорошее. Он нужен. Обязательно нужен. Надо его сделать быстрее. Буду думать, как быстрее. — Я помогу тебе. Я лучше знаю, какие рычаги в нашей жизни эффективно срабатывают. Я в газете… Или нет, в книге твоей о дачниках напишу и ­попрошу людей, чтоб они телеграммы в правительство и Государственную Думу направляли: “Просим учредить Праздник дачника и праздник Земли”. Только вот какого числа? — Двадцать третьего июля. — Почему — двадцать третьего?­ — День подходящий. И потому, что это день твоего рождения. Ведь идея эта прекрасная — твоя. — Хорошо. Значит, пусть в телеграммах люди пишут: “Двадцать третьего июля узаконьте Праздник дачника и праздник всей Земли”. Как только в правительстве и в Госдуме читать начнут и задумаются: “К чему бы это люди телеграммы такие шлют?” — ты тут своим Лучом как шарахни!.. — Шарахну! Изо всех сил шарахну! И праздник будет светлый и прекрасный. Все! Все люди будут радоваться и Земле всей радостно будет! — А все почему радоваться должны? Только для дачников этот праздник. — Надо так сделать, чтобы все радовались. Всем чтобы хорошо было. Этот праздник начнётся в России. И станет самым прекрасным праздником на всей Земле. Праздником Души. — И как же он проходить будет самый первый раз в России? Никто ж не знает, как праздновать его. — Сердце каждому подскажет в этот день, что ему делать нужно. А в общем, я смоделирую сейчас. Далее Анастасия заговорила, чётко произнося каждую букву. Она говорила быстро и вдохновенно! Необычен был и ритм её речи, построение фраз, произношение: — Пусть в этот день Россия проснётся на рассвете. Все люди семьями, с друзьями и одни к Земле придут и встанут на Неё босыми ногами. Те, у кого есть свои маленькие участочки, где они своими руками выращивают плоды, пусть встретят первый Солнца луч среди своих растений. Потрогают руками каждый вид. А Солнышко взойдёт, пусть разных ягод по одной сорвут и их съедят. И есть им ничего не нужно больше до обеда. Пусть до обеда уберут участки. Подумает пусть каждый о жизни, радость в чём и в чём его предназначенье. О близких вспомнит каждый пусть с любовью, о друзьях. О том, зачем растут его растения, и каждому пусть даст своё предназначенье. И каждый до обеда должен поиметь хоть час один уединенья. Неважно, где и как, но обязательно, чтоб быть в уединении. Хоть час один в себя попробовать смотреть. В обед пусть соберётся вся семья. Живущих вместе и издалека пришедших в этот день. Обед пусть приготовят из того, что родила Земля к обеденному часу. Пусть каждый то на стол поставит, что пожелает сердце и Душа. И ласково в глаза друг другу посмотрят члены всей семьи. И стол благословит пусть самый старший вместе с младшим самым. И за столом спокойная беседа пусть звучит. О добром разговор быть должен. О каждом, рядом кто. Необыкновенно, ярко вырисовывались картины, описываемые Анастасией. И сам я ощущал себя, сидящим за столом, и рядом люди. Увлекшись праздником, поверивший в него, ещё верней сказать, он будто бы уже происходил, и я добавил: — Надо первый тост сказать перед обедом. Бокалы всем поднять. За Землю выпить, за Любовь. — Казалось, я уже держал бокал в руке. И вдруг она: — Владимир, пусть не будет на столе хмельной отравы. — Из рук моих исчез бокал. И вся картина праздника исчезла. — Анастасия, прекрати! Не порти праздник! — Что ж, раз хочешь ты, пусть на столе вино из ягод будет и мелкими глотками нужно пить его. — Ну ладно, пусть вино. Чтоб сразу не менять привычек. А что после обеда будем делать? — Пусть возвратятся люди в города. Собрав плоды участочка своей Земли, везут в корзинках и угостят плодами тех, кто не имеет их. О, сколько положительных эмоций в этот день! Они болезни многих победят. И те, что смерть болезни предрекали, и те, которых годы не изгнали, уйдут. Пусть тот, кто болен неизлечимо иль слегка, в этот день встречать придёт поток людей, с участочков своих вернувшихся. Лучи Любви, Добра и привезённые плоды излечат, победят болезни. Смотри! Смотри! Вокзал. Людей поток с корзинками цветными. Смотри, как светятся покоем и добром глаза людей. Анастасия словно вся сияла, всё больше воодушевляясь идеей праздника. Глаза её уже не просто радостно блестели, они словно искрились голубоватым светом. Выражение её лица ме­ня­лось разными, но всегда радостными нюансами, словно в мозгу её бурным потоком неслись картины Великого Праздника. Вдруг она замолчала, потом, согнув одну ногу в колене и подняв правую руку вверх, одной ногой оттолкнулась от земли и взлетела, как стрела, поднялась над Землёй. Почти до первых сучков Кедров допрыгнула. Когда опустилась, взмахнула рукой, хлопнула в ладоши —на поляне голубоватое свечение разлилось над всем. И далее говоримое Анастасией словно повторяла каждая малюсенькая травинка и букашка и каждый величественный Кедр. Фразы Анастасии словно усиливала невидимая силища. Они не были громкими, но создавалось впечатление, что слышит их каждая жилочка необъятной Вселенной. И я тоже вставлял свои фразы. Потому что невозможно было удержаться, как начала она: — В Россию в этот день приедут гости! Все те, кого рождала Атлантами Земля! Как блудные, вернутся сыновья! И пусть по всей России в этот день проснутся на рассвете люди. И пусть весь этот день Вселенской арфы струны мелодией счастливою звучат. Все барды пусть на улицах и во дворах играют на гитарах. И тот, кто слишком стар, пусть в этот день побудет очень юным, как много, много лет тому назад. — И я, Анастасия, буду юным? — И мы с тобой, Владимир, будем юны, как будут люди юны в первый раз. И старики напишут детям письма. И дети все родителям своим. И малыши совсем, свой первый в жизни сделав шаг, в мир радостный, счастливый пусть войдут. И в этот день детей ничто не огорчит. Пусть взрослые на равных будут с ними. И Боги всех опустятся на Землю. В день этот Боги всех пусть воплотятся в образах простых. И Бог, един, Вселенский, будет счастлив. Пусть в этот день ты будешь очень счастлив! Любовью, засветившейся Землёй! Анастасия увлеклась картинами праздника. Она кружилась по поляне, словно в танце, всё больше воодушевляясь. — Стой! Стой! — крикнул я Анастасии, вдруг осознав, что она воспринимает всё всерьёз. Она не просто говорит слова. Я понял, она моделирует каждым своим словом и странным построением фраз! Моделирует картины праздника! И с присущим ей упорством будет их моделировать, мечтать о нём, пока не воплотятся её мечтания в реальность. Как фанатичная, будет мечтать! Для своих дачников стараться, как двадцать лет до этого старалась. И крикнул я, чтобы остановить её: — Ты что, не поняла? Ведь это шутка, с праздником! Я пошутил! Анастасия вдруг остановилась. Я на неё как посмотрел, так сразу в Душе словно защемило что-то от выражения её лица. Лицо её растерянным, как у ребёнка, было. И с болью, сожалением смотрели на меня её глаза. Как будто разрушитель я какой-то. И почти шёпотом она заговорила: — Я приняла всерьёз, Владимир. Я смоделировала уже всё. И в цепь событий предстоящих телеграмм людских вплелось звено. Без них нарушится событий череда. Я приняла твоё, поверила в него, произвела. Я чувствовала, ­искренне ты говорил о празднике, о теле­граммах. Не забирай обратно сказанного слова. Ты только помоги мне телеграммами, чтоб я, как ты сказал, могла своим помочь Лучом. — Ладно, попробую, только успокойся, может, эти телеграммы никто отправлять не захочет… — Найдутся люди, те, которые пой­мут. Почувствуют в правительстве и в Думе вашей тоже. И будет праздник! Будет! Посмотри… И снова праздника картины понеслись. Вот и написал я об этом, дальше поступайте, как сердце велит и Душа.

Звенящие Кедры России,
Владимир Мегре.

Поделиться!